Известный в Лондоне эксперт по российской экономике, инвестиционный аналитик, проработавший более 17 лет в России на аналитических направлениях в «Тройке Диалог», в «Сбербанк КИБ», «УралСибе» и «Альфа-Банке», а сегодня партнер-учредитель компании «Macro-Advisory», Крис Уифер (Christopher Weafer), написал статью-размышление на тему российских санкций. Этот материал, обращенный главным образом к западному бизнесу, который оказывает серьезное влияние на политический истеблишмент, вызвал большой интерес. Здесь, в Лондоне, отлично помнят, как бесславно ушедший премьер-министр Великобритании Дэвид Кэмерон на встрече с президентом США Бараком Абамой с вызовом и бравадой заявил, что, если бы не Великобритания, страны Западной Европы никогда не ввели бы санкций против России.
Многим и сегодня по-прежнему трудно понять, чем мотивировалось британское руководство, последовательно разрушая ткань двусторонних отношений, которая непросто создавалась на протяжении многих лет. Эта тема не дает покоя Лондону. Правда, с чисто британским, жестким прагматизмом: не продешевили ли?
Крис Уифер, который считается здесь, в Лондоне, одним из наиболее информированных экспертов по России и СНГ, довольно прямо утверждает в своей статье: если целью санкций, наложенных Западом на Россию, было заставить руководство страны измениться, то очевидно, что эта затея провалилась; если их целью было причинение ущерба благосостоянию русского народа, то определенный результат достигнут, хотя и небольшой.
Аналитик рассуждает о том, что, когда администрация США и ЕС начнут пересматривать политику в отношении санкций в конце этого года, они будут рассчитывать на желание Кремля увидеть начало смягчения экономических санкций против России. Москва, вероятно, сможет пойти на уступки и постарается сотрудничать с США и ЕС, если наградой послужит поэтапное уменьшение санкций в экономическом секторе в 2017 году. Крис Уифер уверен, что если санкционная политика Запада продолжится, то реальной опасностью станет концентрация Москвы на укреплении своих взаимоотношений с Китаем и другими странами Азии.
Рейтинг поддержки Владимира Путина в конце 2013 года составил 63%, что очень похоже на то, как разделились голоса избирателей на выборах в марте 2012 года. С начала конфликта с Западом из-за Крыма и Восточной Украины его рейтинг поддержки вырос до 80-89%. Любой, кто изучал российскую историю, знает, что русский народ сплачивается вокруг своего лидера во время кризиса. Это одинаково верно как для царской, так и для советской эпохи. В любом случае Путин вновь будет избран президентом в марте 2018, если только он сам не решит иначе. Все указывает на то, что он планирует оставаться на посту президента до 2024 года. Даже если он уйдет в отставку, это не повлечет за собой смену режима — система правительства и руководства не изменится.
Уифер уверен, что санкции, особенно, когда СМИ преподносят их как экономическую и политическую атаку на Россию, во многом помогли Путину. Он констатирует: опросы населения показывают, что подавляющее большинство россиян возлагают вину за резкий экономический спад именно на западные санкции.
По мнению автора, в действительности же санкции внесли лишь незначительный вклад в нынешнюю рецессию: наибольшей причиной, например, падения рубля и негативного экономического роста, безусловно, стало падение цен на нефть. Но не только уменьшение цен на нефть нанесло такой ущерб. Оно случилось в тот момент, когда экономика уже ощутила замедление роста из-за того, что старая модель развития начала терять свою эффективность. Новая модель основывалась уже на переплетении таких разнонаправленных факторов, как снижение цен на нефть, рост заработной платы в государственном и частном секторах, а также увеличение пенсий, сильный «эффект низкой базы» и рост общественного доверия в результате стабильности, которую принесло правительство Владимира Путина. Эта модель начала формироваться в 2012 году. В 2013 году ВВП вырос лишь на 1,3%, или, другими словами, на одну треть от показателей двухлетней давности, несмотря на тот факт, что средняя цена на нефть приблизилась к отметке в 110 долларов за баррель, и не существовало никаких геополитических проблем.
При этом Крис Уифер отмечает, что санкции, несомненно, имели некоторый негативный эффект. Сокращение поставок отдельных продуктов питания зимой 2014 года привело к инфляции, хотя и в значительно меньшей степени, чем эффект от падения зависимого от нефти рубля. Приток западных инвестиций практически пересох, за исключением нескольких крупных энергетических сделок, и в 2014 году также прошла еще одна волна оттока капитала. С начала 2014 года, то есть, за 2 года, российским банкам и промышленным компаниям пришлось выплатить 250 миллиардов долларов внешнего долга. Это сравнимо с 20% ВВП по текущему курсу обмена валюты. Очевидно, что это не могло произойти без значительного удара по экономике. Но такого удара не выдержала бы ни одна страна в мире.
Крис Уифер философски замечает, что те, кто предсказывал или надеялся на экономический армагеддон, который мог бы перерасти в народные протесты, явно ошиблись. И объясняет своим коллегам на Западе: когда не остается другого выхода, Кремль делает то, что должен. В данном случае он поддержал решение Центробанка прекратить контроль над валютным регулированием. Проще говоря, Центробанк отпустил рубль в свободное плавание. Этот поворотный политический ход смог сохранить экономику, создав платформу для большей стабильности и став ядром возникшей новой промышленной модели. И это практически лишило смысла все западное давление на Россию, которое уже продолжалось как политическая синергия.
Решение позволить рублю отправиться в свободное плавание и резко упасть по отношению к евро и доллару далось нелегко. Последнее 15 лет правительство заявляло, что рубль является символом экономической стабильности России. Существовал риск того, что подобные действия могут запустить цепь событий, подвергающих опасности всю банковскую систему. Однако этого не произошло, отчасти из-за того, что россияне ассоциировали этот шаг с западными происками. На данный момент цена на валюту стала более-менее стабильной и колеблется в районе 60 рублей за доллар. Если бы люди увидели в этом результат плохого экономического управления и пренебрежения реформами, тогда картина на сегодняшний день, вероятно, была бы иной.
Российская экономика все еще находится в состоянии рецесии, но постепенно выходит из нее и, вероятно, начнет расти в четвертом квартале этого года. Если в остальном ситуация не изменится, то есть не произойдет очередной нефтяной коллапс или другая экстренная ситуация извне, то в 2017 году мы должны увидеть экономический рост примерно в 1,5%, даже если текущее положение дел с санкциями не улучшится.
Таким образом, санкции больше не оказывают какого-либо влияния, и экономика приспособилась к новым стандартам? Что же, и да, и нет, — полагает автор. Опасность коллапса или кризиса миновала, но это не означает, что экономика автоматически продолжит стремительный рост в ближайшие несколько лет. Речь идет о моменте, когда санкции могут оказаться критическим фактором положения дел в экономике. Это, по мнению Криса Уифера, объясняет тот факт, что Кремль с нетерпением ожидает начала поэтапного снижения наложенных санкций. Правда, им не учитывается другой фактор — резкое снижение уровня инфляции, что позволяет задействовать широкий спектр возможных инструментов развития.
Очевидно, что санкции в связи с ситуацией в Крыму не будут ослаблены еще долгое время, если это вообще случится. Вспомним хотя бы долгую жизнь поправки Джексона-Вэника. В равной степени отсутствует прямое доказательство того, что запрет на использование технологий двойного назначения или некоторого оборудования и услуг в нефтяной отрасли производят какой-либо эффект. Российская нефтяная промышленность сейчас находится на пике постсоветской эпохи, и, в действительности, намерена расти и дальше, поскольку крупным компаниям, таким, как «Роснефть», удалось обеспечить финансирование, продав свои акции в некоторых добывающих предприятиях. Одним из примеров может быть покупка индийской нефтегазовой компанией ONGC 15% акций «Ванкорнефти» за 1,2 миллиарда долларов в начале этого года.
По мнению аналитика, санкции в экономическом секторе различаются. Де-юре они блокируют западное кредитование лишь государственных банков и некоторых других управляемых государством предприятий. Крис Уифер обращает внимание на то, что де-факто негативные последствия от санкций — намного шире: глобальный бизнес получил от Запада и США главный сигнал о том, что Россия — неподходящее и опасное место для ведения бизнеса. Он напоминает, что существует целый ряд примеров, когда торговые и инвестиционные соглашения, которые, казалось бы, не попадают под ограничения де-юре, не были заключены попросту из-за опасений наказания. Пример череды невероятно крупных штрафов, предъявленных США банкам ЕС за их попытки обхода американских санкций и «предупреждений» в отношении Ирана, навис «большой темной тучей» над теми, кто хотел бы и готов был вести бизнес в России.
Подводя итог, Крис Уифер констатирует: на сегодняшний день экономика России достаточно стабильна и выходит из рецесии. Однако аналитик считает, что вернуться к устойчивым 3-4% роста российской экономике позволит выполнение 4-х условий. По его мнению, это:
1) способность правительства удержать дефицит госбюджета от дальнейшего роста;
2) увеличение объема иностранных инвестиций;
3) увеличение объема инвестиций и расходов внутри страны;
4) снижение опасений санкционных рисков.
Крис Уифер полагает, что сохранение санкций не окажет особого влияния на шансы президента Владимира Путина быть вновь избранным. А вот то, что в период следующего президентского срока это приведет к серьезному ослаблению сотрудничества с западными странами и решительно развернет взоры России на Восток — для аналитика очевидно. При таком развитии сценария для России сотрудничество с Западом не представляет собой никакого экономического интереса. И это верно — Запад для России становится попросту неинтересен.
В завершении Уифер дает хороший совет тем, кто убежден, что санкции необходимо сохранить и оставить Россию «за бортом». Есть хорошая поговорка, говорит он: «Бойтесь своих желаний».
ИноСМИ, Россия
Колумнист Нана Яковенко
|
